В нашей стране нет ни одной семьи, которую не затронуло бы военное лихолетье. Я хочу рассказать о своем прадедушке Семёне Никандровиче Кузьмичеве. Родился он в 1925 году в деревне Большие Пруды Горьковской области. Сейчас городу Горький возвращено его историческое название – Нижний Новгород, а область переименована в Нижегородскую. Оттуда прадедушка восемнадцатилетним парнем призывался на фронт, туда же вернулся после войны двадцатипятилетним мужчиной, там прожил всю дальнейшую славную жизнь.Свою нелёгкую службу Семён Никандрович нёс на Дальнем Востоке с 1943 года по 1949 год. И как все ветераны он крайне редко и неохотно рассказывал о суровых буднях тех лет. Слишком уж высока была цена Великой Победы, все об этом знают.
Из обрывков его рассказов, из брошенных в сердцах слов складывалась жестокая картина войны. Японцы – слишком фанатичные, глубоко верующие люди, воспитанные на самурайских традициях, практически никогда не сдавались в плен, всегда сражались до последнего и считали честью умереть в бою. Несмотря на превосходство в технике и вооружении, красноармейцы не переставали удивляться стойкости духа японских войск, которые известие об окончании нашей Великой Отечественной войны на западе принимали за дезинформацию и продолжали упорное сопротивление.
О военных наградах прадеда мне известно мало. Однозначно могу утверждать, что он имел медаль «За победу над Японией» и орден Отечественной войны II степени. На самом деле наград было больше, но сейчас у меня, к сожалению, нет возможности достоверно это выяснить.
До войны прадед Семён, тогда ещё совсем юноша, работал в колхозе. На вопрос, в каком же качестве он работал, никто из родных однозначного ответа дать не может. Вероятно, выполнял всю мужскую часть сельского труда: пахал, сеял, боронил землю; также доводилось что-то строить, что-то ремонтировать. Ведь у сельчан работы всегда много!
Кроме того, прадедушка был самым старшим из семи детей в семье и единственный среди них сполна хлебнул военного лиха.
Если Германия капитулировала в мае 1945 года, то самураев страны восходящего солнца пришлось ещё несколько месяцев склонять к миру.
В родные места Семён Никандрович вернулся только в 1949 году. Узнал, что его отец оставил мать с подрастающими детьми и ушёл в поисках лёгкой жизни. И здесь прадед – молодой, состоявшийся мужчина – с энтузиазмом взялся за дело: активно работал в колхозе и построил матери новый дом, так как старенький уже совсем никуда не годился. Чуть позже сюда же он привёл молодую жену – мою прабабушку Александру Тихоновну Прудовскую. Здесь же у них начали появляться дети: два мальчика и три девочки.
Со временем Семён Никандрович задумался о строительстве своего дома. Колхоз выделил ему для этого стройматериалы и бригаду в помощь. Примечательно, что все дома в деревне строились однотипно: срубовой пятистенок, сбоку – крыльцо. В доме клали две печки: голландскую в центре дома и русскую, перед которой располагалась кухонька. Бригада, то есть соседи – обычные деревенские мужики, как правило, рубила сруб и ставила стропила на крышу. Всё остальное хозяин достраивал сам. Крышу в те времена накрывали дранкой: небольшие кусочки деревянной щепы укладывали на скат крыши внахлёст, начиная с нижних рядов, и прибивали их гвоздиками. В более простом варианте на крышу могли уложить солому. Внутри дома ни о каких обоях на стенах никто и не слышал, даже краской стены не красили. В лучшем случае стёсывали кругляки брёвен и всё.
Образование у прадеда было 4 класса школы. При этом в деревне он считался самым грамотным, односельчане всегда знали, к кому можно обратиться за помощью при необходимости составления какого-либо документа или официального письма. Электрификация в те глухие места пришла только в начале 1960-х годов, специалистов готовили тут же, как говорится, «на местах». Прадедушка быстро вник во все «премудрости» нового вида энергии, активно участвовал в монтаже линий электропередачи и подключении деревенских домов. Так потом до пенсии и эксплуатировал деревенские электросети.
Семён Никандрович и Александра Тихоновна вырастили пятерых детей. Все они росли обыкновенными деревенскими ребятишками, именно так в деревне почему-то было принято ласково называть детей. Дошколята росли сами по себе под присмотром старших братьев и сестёр. Детских садов в деревнях в то время не было.
Четырёхлетняя начальная школа находилась примерно в 4-х километрах от дома. До неё и обратно малыши каждый день ходили пешком, за исключением воскресенья. Писали перьевыми ручками, к которым полагались чернильницы-непроливайки. Но дорогой чернила почему-то всё равно проливались, и у всех поголовно примерно половина портфеля оказывалась вымазанной чернилами.
Средняя школа располагалась за семь километров от дома, ходить туда и обратно каждый день получалось только ранней осенью и поздней весной. Всё остальное время школьники жили на квартире у посторонних людей, которым колхоз за это доплачивал деньги. Родители по осени завозили туда овощи, а квартирная хозяйка варила своим юным постояльцам в русской печи незатейливые супчики. Ученики приходили домой к родителям вечером в субботу, а во второй половине воскресенья отправлялись обратно. В воскресенье прабабушка поднимала дочерей утром пораньше, чтобы они помогли ей разделать тесто на пирожки, которые они брали с собой на неделю и съедали за первые два дня. Вот и всё, никакой материнской ласки от воскресенья и до следующей субботы никто из них не видел. Дети ходили в школу, сами выполняли домашние задания, их никто не контролировал и не исправлял. Они получали честные оценки за свои знания, а не за скаченные из интернета рефераты.
Учёба в школе давалась нелегко, но это не самый тяжёлый труд в их далёком детстве. Летом, когда все современные школьники традиционно отдыхают, братья и сёстры, в том числе и моя бабушка, трудились на своём немаленьком приусадебном участке и ухаживали за домашними животными. Это не только кошка или собака, это куры, гуси, овцы, поросята, корова. А также они заготавливали для животных на зиму сено в огромных количествах. Летнее утро начиналось с прополки грядок, потом необходимо было принести воды для домашних нужд и поливки огорода, потом ходили в лес за грибами и ягодами. Если прадедушка рано утром успел накосить травы – ребятишки ехали её ворошить, чтобы сушить сено. В это время нередко случались дожди и, чтобы подсохшая трава не сопрела, её необходимо быстро собрать в кучи, а после дождя опять растащить по полю и досушить. День заканчивался вечерней поливкой огорода. Все эти заботы были у сестёр и младшего брата. Старший брат, будучи школьником, во время летних каникул работал в колхозе – пас поросят.
В хозяйстве у прадедушки и прабабушки была своя корова, но сливочное масло они ели только по большим праздникам – в такой большой семье всё молоко выпивалось без остатка. Бывало, старший брат собирается пасти поросят, а прабабушка собирает ему с собой обед: хлеб, два яичка и бутылку молока. Младшие тоже просят яичко, а мать им отвечает: «Кода пойдёте работать, и вам сварю». Когда у коровы рождался телёнок, его необходимо было отдать в колхоз. Иначе летом не выделят делянку для заготовки сена на зиму.
А ещё следовало заготовить на зиму дров: напилить, наколоть, сложить в поленницы и часть обязательно сдать в колхоз. К слову сказать, в колхоз сдавалось практически всё: телята, яйца, масло, шерсть, дрова. И даже навоз и зола из печек вывозились на колхозные поля. Сейчас читатель, может быть, улыбнётся, но это был очень серьёзный и тяжёлый труд.
Представьте себе, если у детей было столько забот, каким же тяжёлым был труд их родителей в колхозе. Жили очень скромно, денег практически не платили – записывали трудодни, за которые в дальнейшем колхоз выделял картошку и зерно. Несправедливо по современным меркам, но так оно и было в то время. Ведь надо было кормить горожан, которые восстанавливали и строили заводы, фабрики, развивали производство, продукция которого потом шла, в том числе, и в село.
Тем не менее, моя бабушка и её братья и сёстры выросли очень трудолюбивыми, ответственными, добросовестными и глубоко верующими людьми. С детства им были привиты эти жизненные постулаты и всего в своей жизни они добивались только честным трудом.
Моему папе его дедушка Семён Никандрович запомнился молчаливым и очень строгим человеком. Папа рассказывал так: «Нас было десять внуков, 8 мальчишек и 2 девочки. Но все вместе мы собирались редко, так как жили в разных городах. Можно себе представить, каково, к примеру, угомонить хотя бы пятерых мальчишек 10-12 лет! Так вот, когда мы садились все вместе за обеденный стол, никто из нас и думать не мог о том, чтобы похулиганить. Деду достаточно было только бросить строгий пронзительный взгляд, чтобы пресечь любой наш намёк на озорство».
Может возникнуть вопрос: к чему приводится столь подробный
рассказ?! Представьте себе страну, вымотанную войной: огромная убыль населения; много больных и покалеченных войной; разрушены фабрики, заводы и даже целые города; нет никакой строительной техники; из инструментов под руками пила, лопата и топор. И в этих условиях люди, прошедшие огненный ад, невероятным чудом оставшиеся в живых, возвращающиеся к мирной жизни, нашли в себе силы буквально голыми руками поднять своё Отечество из руин: построить дом, развить хозяйство, создать семью, родить детей.
На пенсии у Семёна Никандровича была своя мастерская, которую он называл избёнкой. Деревня Большие Пруды издавна слыла лошкарным краем – в каждом дворе точили деревянные ложки. Ложки нашего прадеда были очень изящными, отличались тонкой ручкой и тонкой стенкой.
Не могу не отметить в своём рассказе и трудовой подвиг тех, кто оставался в тылу. Это крайне важно для понимания того, что тогда происходило в стране. Ведь это так важно: помнить и быть благодарными всем нашим прабабушкам и прадедам за их Великую Победу.
Во время войны сестра моей прабабушки Наталья Тихоновна Прудовская потеряла всё своё здоровье, работая в колхозе «Верный путь». Зимой колхозных коров кормили картошкой, и сердобольные колхозницы мыли эту картошку в ледяной воде. Из-за этого Наталья Тихоновна сильно застудила руки и стала инвалидом. После войны ей так и не удалось выйти замуж, детей у неё тоже не было. Всю свою жизнь она посвятила работе в колхозе и была удостоена звания «Почётного колхозника».
Соответствующая табличка висит на её доме уже более 30 лет в память об этом достойном человеке.
Соавторы – Анна Зайцева,
ученица 8 класса ГБОУ СОШ № 14
города Жигулевска,
папа – Юрий Валерьевич Зайцев,
заместитель начальника службы РЗАиМ
Жигулёвской ГЭС